Что делать, если любимый вернулся с войны другим: ПТСР, отстраненность и как жить дальше
Полномасштабное вторжение принесло новые вызовы и изменило жизнь каждого. Да, в этом безапелляционно виновата россия, но каждый проходит свой путь и справляется с тем, что с ним произошло, по-своему. Многие истории остаются неуслышанными или замалчиваются – иногда трудно признаться даже себе, как сильно пугает пережитое. Кажется, что если не придавать этому значения – «будет не так больно».
Одна из таких историй – путь жен военных. Это часто про дни, наполненные почти животным страхом за жизнь любимого человека, про ожидание и необходимость заново организовывать быт в одиночку. Многие женщины, которые ждут, сталкиваются с тем, что не могут помочь там, где он находится, и выбирают поддерживать – своей стойкостью, внутренней опорой. Чтобы вдохновлять и ждать. Но это изматывает: даже если это способ помочь любимому на фронте, все равно приходится держать себя в руках, когда внутри все разрывается.
Все это накапливается в большой клубок напряжения. А потом любимый возвращается – и это уже другой человек. Война меняет: даже без видимых последствий человек эмоционально становится другим. Как отмечает психолог и супервизор в методе ЭФТ Джордж Фоллер:
«С точки зрения военного – опасно погружаться в уязвимость и сильные эмоции. На службе он лишен эмоциональной и физической близости, поэтому, вернувшись после недель или месяцев, может казаться отстраненным».
«Переключить тумблер» сразу не получается. Партнерша, прошедшая свой путь ожидания, чувствует отдаление и пропасть. Иногда это звучит как: «Неужели я стала для него пустым местом?»
Одно – это отстраненность, а другое – более глубокие изменения: психические или физиологические травмы. Такие диагнозы, как ПТСР, неизбежно влияют на поведение. Иногда это означает новый путь – примирение с изменениями, знакомство с «новой версией» любимого человека и честный ответ себе: «Что делать, если меня пугает то, каким он стал?»
Я пообщалась с женщиной по имени Надежда, чей муж вернулся с фронта немного другим.
«Когда я познакомилась с мужем, у него уже был ПТСР, и прошел примерно год с тех пор, как он вернулся с войны. У него случались флешбеки: в случайный момент – например, мы вместе готовим – он вдруг замирает и начинает дрожать. Просил в этот момент его не трогать. Через несколько минут все проходило. Это было очень страшно».
Травма влияет и на психику, и на тело. Из-за сильного стресса страдает нервная система, поэтому могут появляться флешбеки, ночные кошмары, резкие перепады настроения, вспышки гнева и трудности с концентрацией. Видеть, как это происходит с любимым человеком – больно и по-настоящему страшно.
«Иногда я боюсь, что у него будет какой-то приступ, хотя такого никогда не было. Если мы ссоримся, я боюсь, что он может что-то сделать. Он никогда меня не бил, но я знаю, что такое бывает, и это пугает. У нас маленький ребенок – я переживаю и за него. Я против оружия дома. Даже когда он носит нож – мне тревожно, что он может кому-то навредить».
Ситуации, которых боится Надежда, действительно возможны. После пережитого сознание как будто расщепляется и создает болезненную, порой агрессивную часть – «внутреннего демона» или «Халка». Но это не значит, что всех с таким диагнозом нужно считать опасными. Мы все живем в состоянии войны, и подобные состояния могут возникать от стресса, страха, беспомощности, потери контроля – именно эта комбинация лежит в основе психотравмы. Риски усиливаются алкоголем, контузиями, тяжелыми боями, повторными травмами.
Что с этим делать: путь к контакту и поддержке
Это не тот случай, когда «само пройдет». Если речь идет о ПТСР или другом расстройстве – необходимо обратиться к психиатру, принимать назначенные препараты и быть в терапии.
«Мой муж до сих пор принимает лекарства, которые ему назначил психиатр. Был период, когда он боялся оставаться с нашим малышом и просил, чтобы я была рядом – боялся причинить вред. Мне тоже было очень страшно. Потом пришел другой этап – сейчас я уже не боюсь: он проходит реабилитацию и движется дальше».
Но помимо страха неконтролируемой агрессии есть еще одиночество, отстраненность и отчаяние от невозможности «вернуть» того близкого человека, который был раньше – чувства, которые разрывают на части тех, кто ждал.
«После ранения он просил приходить в госпиталь трижды в неделю и говорил, что играет в игры. Было очень грустно это слышать. Я думала, что, наконец, мы сможем проводить больше времени вместе. Я все понимала, но мне все равно было обидно».
Джудит Херман в книге «Травма и исцеление» пишет, что травма подрывает базовое доверие и ключевые привязанности – семью, дружбу, близость. В самые страшные моменты многие взывали к маме или Богу о спасении. Когда спасения не произошло – это разочарование «отравляет» все будущие отношения. При этом человек как будто расщепляется: одна часть не выдерживает эмоций и близости, другая – отчаянно хочет быть принятой и любимой. Поэтому избегание – естественная реакция того, кто прошел войну, ведь его психика истощена.
Возможно, вам покажется, что акцент в этом материале сделан на мужчине, а не на женщине. Я делаю это осознанно – чтобы показать, какой груз несут эти женщины и через что им приходится проходить каждый день. Это путь, о котором редко говорят вслух и на который часто закрывают глаза, ведь среди всего этого ужаса кажется, что нужно быть благодарной хотя бы за то, что человек вернулся, а свои страхи и переживания – «ну, так, мелочи».
Кларисса Пинкола Эстес в книге «Женщины, бегущие с волками» описывает путь жены военного как метафорическую сказку о «Лунном Медведе». Там женщина преодолевает препятствия, поднимается на холодную гору и день за днем выстраивает доверие с медведем – так, чтобы он позволил подойти, прикоснуться и отдать волосину «для зелья», которое должно было расколдовать ее мужа. Когда она приносит волосину, ведьма бросает ее в огонь и говорит:
«Зелья не существует. Повтори этот путь со своим мужем».
Вот она – правда: ситуация требует пройти полосу препятствий, как в сказке о медведе. И усложняет ее то, что в нашем обществе все всех осуждают. Даже те, кто мог бы стать «посестрой» с похожим опытом, порой не принимают твой способ адаптации.
Как пройти этот этап и сохранить отношения – или хотя бы себя?
Прежде всего – увидеть, с чем на самом деле приходится иметь дело. Этот путь требует и уважения к себе, и заботы о себе. Важно осознать, что в браке, где должно было быть «мы вдвоем», появились «другие». С его стороны – пережитое и попытки адаптации. Со стороны партнерши – одиночество, усталость, опустошенность. Когда в отношениях появляется так много «лишних», естественно реагировать болью и воспринимать ситуацию хуже, чем она есть. Пройти это в паре можно только объединившись вдвоем против «других».
Как сохранить себя?
Прежде всего – быть услышанной и увиденной в своем опыте и своих чувствах.
А какие это могут быть эмоции – и о чем они? Злость на мужа за его выбор, из-за которого женщина оказалась в таком положении, злость на себя, на несправедливость мира, открытая агрессия к тем, кого эта история обошла стороной, злость на девушек с похожим опытом, но другим способом справляться – все это маркеры глубокой уязвимости. Когда усталости слишком много, агрессия часто становится защитой. Она всего лишь говорит: «Я очень устала, и мне так не хватает поддержки».
Это может быть и стыд – за желание «поставить точку», которое сталкивается с уважением к партнеру и его опыту. Женщина как будто застревает между «я хочу развестись» и «это неправильно». Может появиться и желание знакомиться с другими мужчинами – потому что одиночество и нехватка эмоциональной поддержки делают любого человека уязвимым, а так хочется простой заботы и ощущения, что ты кому-то важна. А может быть и наоборот – много любви и в самом этом пути, который становится и смыслом, и миссией.
Все это – живые реакции людей, с которыми произошли тяжелые события, и которые пытаются с этим справиться. И даже если выбранный способ приносит еще больше трудностей – его всегда можно изменить.
Чтобы с этим справляться, важно иметь что-то ресурсное: свой маленький мир, куда можно «убежать» и перевести дух.
Исследования показывают: поддержка близких, социальные связи и забота о себе помогают обрести опору в период шторма. А вот стратегия «я справлюсь сама» срабатывает крайне редко. Да, я рекомендую терапию, но подход должен быть системным: спорт, круг общения, социальная жизнь. Нет близких подруг – есть кино, театры, книжные клубы.
Если вам тяжело – не молчите. Рядом есть те, кто готов поддержать.
Линия психологической поддержки «ВартоЖити» помогает военным и их близким справиться с пережитым. Просто позвоните по номеру 5522 и выберите опцию 2 – для военных и членов их семей.
Звонки бесплатны с номеров Kyivstar, Vodafone, Lifecell.
Время работы: по будням с 11:00 до 19:00.
Вы не одни. Рядом всегда есть голос, который услышит.
