Как научиться не кричать на ребенка: эксперимент редактора

24 Февраль, 2011

Целых семь дней не повышать голос на ребенка? Это невозможно! Получив от редакции новое задание, я устроила дома настоящий переворот. И хотя эксперимент удался не полностью, в итоге выиграли все.

Уже много лет я пишу для «Единственной» статьи о взаимоотношениях детей и родителей. Общаюсь с квалифицированными психологами, читаю специальную литературу, веду полемику с мамами и папами… Но, как известно, сапожник часто бывает без сапог. Вот и я назвать себя идеальной мамой не могу даже приблизительно.

И одно из моих слабых мест – привычка в стрессовых ситуациях повышать голос на детей. Холерик по натуре, я мгновенно завожусь, когда вижу, что 11-летний сын не обращает внимания на мои замечания, и повторяю просьбу на порядок громче. «Мам, опять ты кричишь», – грустно констатирует он в таких случаях. «Да! Потому что по-другому ты не понимаешь!» – оправдываюсь я. Достается порой и полуторагодовалой дочке, если слово «нельзя» она демонстративно игнорирует…

Можно ли воздействовать на ребенка, не повышая голос? Всерьез я задалась этим вопросом, когда приступила к выполнению редакционного задания: попробовать неделю не кричать на детей и доложить о результатах в письменном виде. С одной стороны, я обрадовалась: наконец-то есть стимул на практике закрепить то, о чем так часто пишу в теории. Но с другой стороны, опечалилась: это ж нужно постоянно себя сдерживать! Итог моего эксперимента – перед вами.

День первый. Полный провал

С самого утра я чувствовала всю важность момента и демонстрировала домашним благое расположение духа. Несколько раз спокойным голосом повторила Андрею, чтобы он не забыл, как вчера, застелить постель. Доброжелательно пожурила его за неорганизованность: опять не сделал с вечера бутерброды. Когда Софийка наотрез отказалась есть овсяную кашу (она просто оплевала ею меня и полкухни), покорно вздохнула и не стала заставлять. Да что там говорить, весь день я держалась молодцом, постоянно контролируя громкость своего голоса! «Мама на нас не кричит!» – радовался Андрюха. Рано радовался!

Вечером, изрядно уставшая, я пыталась успокоить не на шутку разошедшихся детей. Соня методично вставляла в розетку зарядные устройства, а я учила ее, что розетка – это «ай!». Андрей играл в новую электронную игрушку, подаренную дедом на день рождения. Суть игры в том, что он смотрит в мини-камеру и видит на полу, стенах, кровати каких-то мелких пакостных существ, которых надо уничтожить. Ребенок в запале: «Мама, посмотри! Мама, ты только глянь! Мама, помоги мне его убить!»

Шум, гам. Софийка, пользуясь тем, что я отвлеклась на монстриков, хватает Андрюхин свисток и, продолжая тему розетки, засовывает в него палец. Сын, возбужденный игрой, истошно кричит: «Мама, не давай ей мой свисток!» Я выхватываю злополучный свисток у малышки и шутливо бросаю в Андрюшу. Но по закону подлости попадаю ему прямо в глаз…

Что тут началось! Комнату огласил неистовый вопль: «А-а-а, я ничего не вижу!» Тут же заревела Софийка – свисток-то забрали! И я, забыв и о задании, и об обещании, пронзительно заверещала: «Андрей, немедленно выключи игру! Из-за нее ты стал сумасшедшим!» «Ну у нас и дурдом», – прокомментировал муж из соседней комнаты…

Через 10 минут игра была спрятана, сын спокойно читал сказку о Котигорошке, а дочь тихо играла детской посудкой. Чего, спрашивается, было так орать? Забрала бы электронную игрушку еще полчаса назад, обошлось бы без истерик. Видела же, что ребенок уже перевозбужден! Так нет, пошла у него на поводу, а в результате получилось хуже.

Вывод: кричишь, когда теряешь контроль над ситуацией. Чтобы не выходить из себя, нужно четко следовать собственным правилам воспитания. Увы, сегодня у меня «незачет». Посмотрим, что будет завтра.

День второй. Первые победы

На этот раз моим девизом стали знаменитые слова Карлсона: «Спокойствие, только спокойствие!» День не обещал быть легким. Я мужественно выдержала утреннее нытье сына на тему: «Я не успеваю!» – и не ответила раздраженным: «Вставать нужно было раньше!» Терпеливо убрала несколько луж за Софийкой, которая упорно игнорировала горшок. Съела за дочку манную кашу, обреченно глядя, как она наворачивает приготовленную для брата вермишель.

До обеда все шло отлично. А вот когда Андрей вернулся из школы, начались сложности. «Не хочу супа! Я и вчера, и позавчера суп на обед ел», – раскапризничался мой старший отпрыск. По привычке я стала уговаривать съесть хотя бы ложечку. Он сопротивлялся. Чувствуя, что нервы вот-вот не выдержат, я изменила тактику. И как можно тише произнесла: «Не ешь».

Сын решил, что ослышался. «Мама, ты разрешила мне не есть суп?» «Конечно, – почти шепотом повторила я. – Но, увы, ничего другого есть тоже нельзя, даже маковой росинки. Когда проголодаешься и захочешь суп, приходи». На моем лице не дрогнул ни один мускул. Сын радостно выбежал из кухни. Стоит ли говорить, что, вернувшись с английского через два часа, он сам разогрел себе суп и с аппетитом (по крайней мере, так мне показалось) поел?

«Будь изобретательной! – похвалила я себя вечером. – Ищи новые пути решения проблем. И может, кричать не придется!»

День третий. Маме нужен отдых!

До чего же хочется спать! София устроила яркую ночь. Теперь она мило сопит, а я пытаюсь собрать себя в существо, которое называют мамой. Уставший человек раздражается вдвое, нет, впятеро быстрее. Но теперь я знаю рецепт: когда хочется кричать, нужно говорить как можно тише. И еще важно расслабиться. Не драматизировать ситуацию. Внутренне улыбнутся.

«Бамц!» – обрывает мои раздумья звук бьющегося стекла. Соня стянула со стола тарелку и не удержала. А пол у нас в кухне кафельный, все разбивается в крошку. Смотрю на осколки тарелки и внутренне улыбаюсь. На счастье! Комментирую: «Хорошо, что не банку с вареньем».

А еще сегодня мне нужно поработать. Но это нереально. Старшему предстоит объяснять французский, который я сама не знаю. Спасает переводчик в Google. Но младшенькая, едва завидев светящийся монитор компьютера, лезет на стол, чтобы с силой отбойного молотка постучать по клавишам и подергать мышку. При этом дети синхронно ноют. Дурдом… Я вздыхаю и молчу. Я глотаю крик. Я говорю очень-очень тихо. Дети прислушиваются. Кажется, они стали внимательнее к моим просьбам! Увы, только кажется.

«Пора спать», – шепчу я. «Но завтра выходной!» – сопротивляется Андрей. «Титай!» – протягивает книжку София. «Титаю». Через полчаса повторяю: «Время идти в кроватку!» – «Мама, ну еще немножко!» – «Титай!» Еще через полчаса препираний из моего рта все-таки предательски вырывается командно-строевое: «Спа-ать!» «Ты кричишь», – констатирует муж. «Да! – я уже не сдерживаюсь. – Да! Потому что я не выспалась и устала! Потому что я целый день занималась детьми и хозяйством! Потому что в доме все равно кавардак! И они меня не слушают!»

Это уже истерика… Схватив в охапку Софийку, иду в постель без выводов.

День четвертый. Включаю чувство юмора

Суббота. Андрея забрали бабушка с дедушкой. Муж дома: он гуляет и играет с Софийкой. Я отдохнула. Чтобы оставаться спокойной, мне даже не приходится прилагать усилий: для крика нет поводов! Житейские мелочи вроде разлитого супа или рассыпанной крупы воспринимаются философски.

Правда, один раз я все-таки чуть не сорвалась. В отсутствие брата Соня по-хозяйски исследует его комнату. Залазит во все шкафчики и разбрасывает содержимое, а я терпеливо укладываю на место. Непременно хочет сидеть за его столом и рисовать. Что ж, усаживаю милое дитя на стул, кладу перед ним чистый лист бумаги, даю ручку… И вспоминаю, что вот-вот закипит чайник. Кажется, прошло всего пару минут, пока я заваривала чай. София увлеченно рисует. Но где? Я подхожу к столу и холодею.

Тонкая паутинка и веселые каракули украшают табель брата, который она достала из лежавшего на краю стола дневника. «А-а-а!..» Это не я! Это кто-то в моей голове. А я молчу. В конце концов, сама виновата, что оставила девочку без присмотра.

Как там я говорила, не драматизировать? Зову мужа, и мы смеемся над ситуацией вместе. «Может, пусть и дневник заодно разрисует? То-то брат обрадуется», – шучу я. Звоню учительнице: ничего страшного, новый табель стоит всего 3 гривны. А я чуть окончательно не сорвала эксперимент из-за такой мелочи! Остается открытым лишь один вопрос: как отреагирует на Сонины художества Андрей? Надеюсь, как и мы, посмеется!

День пятый. Все при деле

Воскресенье – самый тяжелый день. Потому что все толкутся в квартире и наш привычный распорядок дня нарушается. А когда сбит режим, маленькие дети становятся невменяемыми. Софийка с писком носится по комнатам, гоняясь с игрушечным мечом за братом, и я понимаю, что уложить ее днем спать вряд ли удастся. От наведенного вчера порядка остались жалкие следы. А как живут семьи, в которых трое, четверо детей? Вспоминаю свою куму. У нее трое. Чтобы совладать со своими сорванцами, она постоянно придумывает совместные акции: «Лепим вареники», «Шьем кукол», «Готовим праздничное печенье», «Рисуем открытки». «Давайте сделаем пиццу», – предлагаю я семье.

И вот уже вся семья при деле. Муж чистит овощи, которые Соня складывает в миску. Я замешиваю тесто. Андрей браво натирает сыр. Весело и в то же время спокойно. А главное, результат превзошел все ожидания! Пицца получилась – пальчики оближешь. Но почему все убегают из кухни? Назад! Вместе готовили – вместе и убирать. Ведь и уборка может быть веселой.

Правильно организованный процесс – вот он, секрет спокойствия! Тогда мама так не вымотается, как если бы хваталась за все сама. А дети с удовольствием помогут: им очень нравится что-то делать без принуждения. И еще. От совместных дел получаешь мощный позитивный заряд, который помогает сохранять равновесие. Никакого крика!

День шестой. Испытание на площадке

Мы с Соней встречаем Андрея после уроков. Он без настроения. Делится школьными новостями: его пересадили за первую парту, оценок не ставили, «домашки» задали много… На детской площадке жуткая грязь и лужи. Как и везде. Но нам нужно хоть чуть-чуть подышать воздухом. Софийка хочет кататься на мокрых качелях, крутить ржавую карусель и бегать по грязному и скользкому теннисному столу. Не пустить – заплачет. Пустить – будет похожа на чучело. «Ладно, постираю!» – решаю я в пользу правильного воспитания. Дочь от радости срывается с места и тут же шлепается в огромную лужу. Лицом вниз. А потом рыдает, растирая грязными кулачками песок по щекам. Фоном этого действия служит рефрен: «Мама, купи мне, пожалуйста, хоть что-то. Мама, мне так грустно! Хоть чупа-чупс. Купи!»

Но меня голыми руками уже не возьмешь! Я спокойно вытираю Соню влажными салфетками. Потом разрешаю Андрею купить соломки. Довольный, он носится по площадке, изображая из себя индейца, визжит, залазит на самую вершину детской башни – и нечаянно обрызгивает грязью стоящего внизу мальчика. «Утихомирьте своего сына! – грозно обращается ко мне миловидная бабушка в черном кудрявом пальто. – Я уже давно наблюдаю, как он себя ведет. Разве так можно? Никакого воспитания!» Тирада длится еще минуты три. Я чувствую, что закипаю. Рот уже открывается, чтобы крикнуть: «Андрей, успокойся-я-я!» Но… я же теперь не кричу на детей.

«Извините! Извините, пожалуйста, – говорю я бабульке, от души улыбаясь. – У него было шесть уроков, и он наконец-то вырвался на волю. Я ничего не могу поделать. Извините».

«А-а, – вдруг понимающе отвечает хозяйка кудрявого пальто и обрызганного мальчика. – Ну тогда понятно. Пусть бегает!»

Ха-ха. Инцидент исчерпан. Но Андрею бегать уже расхотелось. Мы идем домой, перепачканные, но счастливые. И, кажется, бабушка на нас не обиделась.

День седьмой. Закрепляем результаты

Мы с сыном договорились так: каждую просьбу я повторяю не более двух раз. На третий он получает легкую затрещину. На первый взгляд, непедагогично. Но до затрещин не доходит. Побаивается моего угрожающего вида. А мне не приходится кричать. В особых случаях я пишу ему записки: «Вытри пыль», «Полей цветы», «Пора делать уроки». Эти записки заменяют повышенный голос. К тому же они висят у него перед глазами, напоминая об ожидающих делах.

Если провинилась Софийка, я спокойно ей говорю: «Ай-яй-яй! Иди в угол». Она знает, где «ее» угол, и, сокрушенно повторяя «ай-яй-яй!», направляется к месту наказания. Постоит там пару минут и выходит на свободу. Думаю, она понимает, что поступила плохо.

Кстати, я заметила, что старший очень хорошо может занимать младшую. Главное, найти дело, интересное обоим. Например рисование. И еще сын с вдохновением учит Софийку чему-то новому. Только нельзя мешать им своими поучениями. А я в эти светлые минуты могу набросать несколько строк…

Вечером, если я чувствую, что сильно раздражена, оставляю всех и ухожу в ванную. 15 минут под теплым душем – и я вновь в форме.

Еще я стала больше нагружать родных домашней работой. У нас нет слуг! Каждый убирает за собой сам.

Результаты впечатляющие. Дети стали заметно спокойнее. Ведь я почти не кричу! Почти, потому что, когда объясняю им что-то во второй, третий, энный раз, в голосе иногда все же появляются повышенные нотки. Не могу от них пока избавиться. Но честно стараюсь. Не все сразу, господа! Я верю, что отделаюсь от привычки кричать. Однако не буду врать – это сложно. Нужна постоянная работа над собой. Но ведь никто и не обещал, что будет легко! Терпение, терпение и еще раз терпение, чего и вам искренне желаю!

Виктория Витренко

Комментарий психолога
Виолетта Левина, семейный психолог

Почему мы повышаем голос?

Надо разделять: почему кричим (причина) и для чего (цель). Главная причина – это усталость нервной системы. Внутренних ресурсов не хватает, чтобы спокойно «переварить» ситуацию, защитные силы не срабатывают – и мы повышаем голос. Привычка воздействовать на детей криком может быть заимствована также из детства, когда женщина копирует поведение мамы или бабушки.

Что делать? Чаще отдыхать. Брать кого-то в помощь. Родственники должны понимать, что маме тоже нужен регулярный отдых от детей – хотя бы пару раз в неделю ей надо «вырываться на свободу». А маме важно осознать, что дети не позволят ей работать дома: они искренне считают, что мама для того и существует, чтобы всегда заниматься исключительно ими. Так что работать можно, только когда они спят, а все остальное время уделять им.

Теперь разберемся, для чего мы кричим. Ответ прост: чтобы быть услышанными. Но если дети не хотят нас слышать – это потеря авторитета, и его нужно восстанавливать. Еще мама может кричать, когда она неточно формулирует то, чего хочет от ребенка, и не умеет поощрять при правильном исполнении. Поощрение – это улыбка, похвала: «Умница! Хорошо!», сказанная именно в ту секунду, когда того требует ситуация. Но не еда и подарки! Также учитывайте, что дети до 2-х лет на голосовой запрет не реагируют.

Что почитать?

К. Прайор. Не рычите на собаку

Эта книга о том, как обучать кого угодно – животное, человека, самого себя – и чему угодно. Без крика.