Рассказ онлайн - "Ангелы": автор Вероника Кирилюк

«Я – ангел, и значит, вести себя со мной вы должны соответственно!» – это первое, что услышала Лена, когда вошла в дом старшего брата.

«И вообще, я вас не выбирала! Вы – никто! Сидите на своей работе, занимаетесь благотворительностью! Да сейчас люди за такие операции готовы дома и машины продать, лишь бы быть здоровыми! А вы, конечно же, из своей больницы ни шагу. Сколько лет за «спасибо» горбатитесь! Причем оба!..»

Лена поставила вещи у входа и, скрестив руки на груди, слушала эту тираду. Главное, что в ответ ни слова. Семен, наверное, пришел на обед и хотел отдохнуть после суток, проведенных возле операционного стола. А Анечка пытается заранее приготовить что-нибудь на ужин и посматривает на часы: вечером ее наверняка ждет очередной больной. Этот нехитрый график Лена давным-давно знала, общаясь с братом на протяжении нескольких лет исключительно по телефону. Сама работала, подчиняясь определенному режиму, в одной из горячих точек, куда уехала вслед за мужем по контракту. Три года постоянный обстрел, отсутствие привычных условий и операции, операции, операции…

Внезапно из комнаты вылетела девушка лет пятнадцати. Белокурая, полненькая, с огромными зелеными глазищами.

«А вам кого? – строго спросила она, вглядываясь в темноте коридора в незнакомую женщину. – Ой, тетя Лена! Мама, папа, тетя Леня вернулась!» – завизжала она и кинулась к ней на шею.

В следующее же мгновение из кухни появилась Анечка с полотенцем в руках и заспанный Сема. Лена улыбнулась: значит, ничего не изменилось.

Они сидели за огромным столом в гостиной. Аня на скорую руку приготовила легкую закуску, Семен достал из бара шампанское.

«Мне нельзя, вечером операция, а отметить твое возвращение надо, – улыбнулся он сестре. – Ты насовсем или опять проездом?» – откупоривая бутылку, спросил у Елены брат.
«Насовсем», – ответила женщина.
Сема и Анечка одновременно посмотрели на нее.
«Да, – улыбнулась она, – принимайте обратно в свои ряды».
«Сумасшедший дом! – недовольно произнесла Катя и вышла из комнаты, шумно хлопнув дверью. – Тоже мне, спасатели Малибу!» – донеслось из коридора.
Родители растерянно переглянулись. А Лена даже не обратила внимания на выпад своей племянницы.
«У нас как раз освободилось место в больнице, – улыбнулся Семен, стараясь сгладить неприятный момент. – Заступишь вместо Анечки».
Лена встревожено посмотрела на невестку.
«Мы ждем пополнение», – пояснил брат.
«Как?!» – радостно воскликнула Лена.
«Как все», – улыбнулась Аня и прижалась к мужу.

Больница, в которой уже много лет работали брат и сестра, опытные и талантливые хирурги, все так же белела каменными стенами и выходила узкими длинными окнами в старый яблоневый сад. Ничего не изменилось. Только еще больше разрослись кусты сирени и потрескались от времени столбы на входе.

За несколько дней пребывания в родном коллективе Лена вошла в курс дела и встала возле операционного стола рядом с братом. Семнадцать лет назад их направили сюда после института, и все это время они работали вместе. Еще в самом начале к ним присоединилась хорошенькая, пухленькая Анечка с копной рыжих кудрявых волос и озорными зелеными глазками, которыми она стреляла в молодого и симпатичного врача Семена Артамонова. Он первое время хмурился, смущался и делал вид, что в этой жизни его интересует исключительно медицина. Но под натиском этих необыкновенно красивых глаз крепость пала, и вскоре молодые сыграли свадьбу. Через год, ровно пятнадцать лет назад, родилась Катенька.

«Она в последнее время сама на себя не похожа», – произнес Семен, когда после операции брат и сестра зашли в его маленький кабинет в конце коридора.
«Ты пытаешься смягчить впечатление от недавнего инцидента? – произнесла Лена. – Не надо. Разве я не понимаю, что у Кати сейчас переходный возраст? Мальчики на уме, первая любовь, свидания... Вспомни себя в ее годы», – ответила она и стала записывать историю болезни в пухлый журнал.

«Я тревожусь за Анечку. Ей сейчас нельзя волноваться. Поздняя беременность, сама понимаешь. Я как узнал, сразу принял решение, что жена все это время будет находиться дома. Стрессы, нагрузки, что там говорить, порой забываешь, какой день недели… А оно вон как получилось», – неопределенно махнул рукой брат.
«Сем, все образуется, не переживай».

Мужчина прислонился к подоконнику и улыбнулся сестре.
«А как тебе больной Сидоренко? Старику девяносто с хвостиком, второй день после операции, а уже с нашими медсестрами заигрывает!»
«Да-а… тот еще фрукт!» – усмехнулась Лена.

В коридоре хлопнула дверь. Аня выглянула из кухни и увидела дочь.
«Катюш, ты не забежишь к папе на работу? – нерешительно спросила она. – Я с утра не успела ничего им собрать».
Та недовольно посмотрела на пакет, который стоял на стуле.
«У тебя все не как у людей. Тетке за сорок, а она ребенка надумала рожать», – сказала, словно резанула по живому.
Лицо матери пошло пятнами, но женщина промолчала.
«Давай свою кошелку. Вечно я с ней вожусь!» – сказала Катя и небрежно перехватила сумку. Внутри что-то булькнуло.
«Осторожно!»
«Да ладно, и так сойдет», – ответила дочь и выбежала из дома.
Аня прижала ладонь к губам, чувствуя, что сейчас расплачется. Потом села на стул и заставила себя успокоиться. «Ничего, ничего, у Катеньки сейчас переходный возраст», – тихо произнесла она, чувствуя, как горячие слезы одна за другой потекли по щекам.

Катя вошла во двор больницы и поставила сумку на каменную ограду. Специально, чтобы остудить пластиковые судочки с обедом. «Ничего с ним не станется. Съедят и холодным свой обед», – процедила сквозь зубы девушка.

В последнее время Катя люто возненавидела своих родителей. Наверное, всему виной стало появление в ее классе новенькой, Вики Кругловой. Высокая, красивая девушка сразу оказалась в центре внимания. На ее парту во время уроков слетались записочки, которые она потом смеясь зачитывала своим новым подругам. При всеобщем обожании со стороны одноклассников Круглова равнодушно принимала ухаживания и так же легко меняла новоявленных поклонников.

Отец и мать Вики работали в крупной иностранной компании и ни в чем не отказывали единственной дочери. В то время как родители Кати, по ее мнению, горбатились целыми сутками в старой городской больнице и жили от зарплаты до зарплаты. Их уважали коллеги, боготворили родственники больных, ласково называли ангелами-хранителями. Чаще всего именно в их больницу отправляли тяжелобольных, зная, что Артамоновы не откажутся. «И почему, – думала Катя, – почему нельзя получать за это приличные деньги? Брать с родственников взятки и нормально жить!»

Последней каплей стало предательство одноклассника Леши Трофимова, который, как тут же донесли добрые подружки, в субботу проводил Круглову после танцев.

Катя тяжело вздохнула, посмотрела на окна больницы и потрогала сумку. Она была еле теплой. Девушка перекинула ее через плечо и двинулась в сторону входа.
Внезапно в небольшой двор влетел огромный черный джип. Резко затормозив возле самых ступенек больницы, он едва не зацепил Катю. Из машины выскочили двое мужчин, которые тут же вытащили с заднего сиденья окровавленного парня и осторожно потащили его ко входу. Следом за ними из машины медленно вышла девушка, держась рукой за плечо. Одна сторона ее лица была вся в царапинах и кровоподтеках. Еле ступая на правую ногу, девушка дошла до дверей и скрылась в холле больницы.

Катя тут же побежала вслед за странными незнакомцами, которые с виду были похожи на главарей бандитской группировки. Ей было совершенно неинтересно, что с ними произошло. Единственное, что сейчас беспокоило Катю, – это вероятность разминуться с отцом из-за новых пациентов.

   Когда она поднялась на третий этаж, персонал больницы уже стоял на ушах. Один из прибывших, видимо, главный, громко орал на медсестру и ругал врачей.
    Катя, прошмыгнув в кабинет, краем глаза заметила, что отец уже направлялся в сторону возмущавшегося мужчины. Взгляд у Семена Андреевича был холодным и колючим. Он подошел к незнакомцу. Катя не видела, что было дальше, но вскоре крик прекратился. Девушка быстро юркнула за ширму и поставила на тумбочку сумку.
    Внезапно дверь с грохотом распахнулась, отец вошел в кабинет, а следом за ним медсестра и тот самый мужчина.
    «Наташенька, готовьте операционную», – сухо произнес Артамонов, просматривая бумаги, которые пришли из приемной.
    Медсестра тут же исчезла.
    «Слушай, мужик, ты меня не понял! – уже почему-то оправдывался незнакомец. – Ваших пока не поторопишь, и умереть можно. Ты видел, в каком он состоянии? Тут каждая секунда дорога, – он вытащил толстую пачку купюр и швырнул ее на стол. – Давай так договоримся: ты сделаешь все, чтобы он жил. Понял?»
    Семен Андреевич поднял голову и устало посмотрел на мужчину.
    «Сейчас мой ассистент подготовит вам список того, что надо купить из медикаментов для амбулаторного лечения. Вашего знакомого уже готовят к операции, а вы меня сейчас только задерживаете, – он подошел к двери и повернулся к мужчине. – И не раскидывайся деньгами. То убиваете за них, то грехи замаливаете, – сказал Артамонов и вышел из кабинета».
    Мужчина чертыхнулся, забрал пачку и выбежал вслед за врачом.
    Как только они скрылись за дверью, Катя тихо вышла из-за перегородки, щелкнула замком и открыла дверь. Домой идти расхотелось. Она посмотрела в конец коридора, где за голубыми дверями уже шла операция.
    На стуле, прислонившись к стене, сидела та девушка, которая вышла вслед за мужчинами из джипа. Пожилая медсестра тетя Галя аккуратно поправила наложенный бинт на ее плече.
    «Не переживай ты так за своего парня. У нас знаешь, какие врачи? Ангелы! – сказала она и задумчиво посмотрела в сторону операционной. – Только у тех крылья, а у наших – белые халаты.
    Девушка взглянула на нее и слабо улыбнулась.

    
    Катя спустилась на первый этаж и вышла из больницы. Возле лестницы стояли те двое, которые привезли потерпевшего. Девушка невольно услышала, о чем они говорили.
    «…Валер, ты ему ясно дал понять, что от него требуется? – спросил один из них. – А то гребут деньги, а люди потом калеками на всю жизнь остаются».
    «Так он не взял», – как-то растерянно усмехнулся Валерий, вспомнив разговор в кабинете.
    «В смысле?» – не понял второй.
    Валерий провел пальцами по подбородку.
    «В прямом, – ответил он. – Не берут, Паша, те, кто давал клятву Гиппократу».
    «Так все же давали!» – удивленно произнес Павел.
    «Нет, большая часть, скорее всего, считывала со шпаргалки», – ответил Валерий и пошел к машине.

    Семен стянул маску и устало провел ладонью по лицу. Уже минут пять, как вышли из операционной. Сигаретный дым постепенно заполнил комнату медперсонала. Кто-то догадался открыть окно. После операции все перебирались именно в этот небольшой уголок, где едва размещались между кушеткой и подоконником узкого окна. Хотелось еще немного побыть вместе. Время, проведенное возле хирургического стола, так быстро не отпускало. Еще раздавались реплики ординатора, старшей медсестры, анестезиолога.
    «Сем, ты весь мокрый, можешь простудиться», – услышал Артамонов голос Лены, но в ответ только кивнул головой. Не было сил ответить.
    Пожилая медсестра принесла чайник, который все еще продолжал фыркать и выплескивать воду из носика.
    Елена налила кипяток в длинный стакан. Сухой пучок крепкого листового чая на дне всколыхнулся и окрасил воду в успокаивающий темно-коричневый цвет. Два кусочка рафинада тут же растаяли.
    Семен сделал глоток и повернулся к сестре.
    «Спасибо, моя хорошая».
    «Можно еще немного посидеть, – подумал он. – Сейчас молодежь разойдется, тогда и пойду к себе…»
    
Катя подняла голову и увидела в окне папиного кабинета тетю Лену. Девушка тут же вбежала обратно в больницу.
«Ну как?» – встревоженно спросила она, открыв дверь.
«Что «как»? – не поняла сразу Лена. – А-а-а, все нормально, – устало ответила она. – Ты давно здесь?»
«Да, – ответила она. – Принесла вам обед».
На столе щелкнул чайник и затих. Лена взяла небольшую вазочку, в которой лежало печенье и несколько конфет.
«Вот же сладкоежки, одни карамельки оставили», – улыбнулась женщина.
«У него что-то серьезное?» – спросила девушка. Она никак не могла отделаться от впечатлений, полученных в больнице за последние несколько часов.
«Ты обедала? – словно не услышав вопроса, произнесла Лена и невольно взглянула в окно, за которым крупными каплями хлестал по подоконнику дождь. – Холод собачий, брр».
Неожиданно в дверях показалась медсестра.
«Елена Андреевна! Срочно в малую операционную!»
Стакан в руке Кати покачнулся.
Лена тут же сорвалась с места.
Катя поставила стакан и спрятала лицо в ладони. Неприятно щипали ошпаренные пальцы.

«Что-то они там слишком долго, – взглянув на окна третьего этажа, произнес Паша. – Я читал в какой-то газете, что они по ходу здоровые органы отрезают и пересаживают больные, пока ты лежишь на операционном столе».
«Паша, не мели ерунду», – резко ответил Валерий.
«А что я? Нет дыма без огня, – пожал тот плечами. – Мне лично врач вообще не понравился. Чистенький чересчур. Я слышал, что они руки по сто раз на день с мылом моют. Наверно, боятся заразиться, – усмехнулся он. – Я так думаю, если боишься, чего лезешь? Да, Валер?»

Мужчина зло посмотрел на Павла и вылез из машины.
«А что я не так сказал? – крикнул ему вслед напарник. – Стас под наркозом. Делай с ним, что хочешь!»
«Слушай, ты бы помолчал, а?» – зло ответил ему Валерий.
Катя снова вышла на улицу и облокотилась на перила. Свежий холодный ветер тут же забрался под воротник. Девушка поежилась.
Валера посмотрел в ее сторону.
«Я тебя, по-моему, на третьем этаже видел», – подошел он к девушке.
«Да, я только что оттуда».
«Там сейчас операция идет. Ты не в курсе, они уже закончили или нет?»
Катя покачала головой.
«Я не из персонала. Сама жду отца».
«Однако малоприятное это занятие: ждать, чем все закончится», – ответил он и снова закурил.

Елена вышла из операционной. «Никаких эмоций, спокойно, ты прежде всего врач, – словно мантру, повторяла она, впервые заметив, как после операции предательски дрожали пальцы. Она подошла к окну, вытащила тонкую сигарету и закурила. – Ему нет еще и двадцати, наверное», – подумала она о больном.
«Елена Сергеевна, вас к телефону».
Женщина взяла трубку.
«Да? Да, Анечка, у нас все хорошо. Что? Нет, дорогая, сегодня весь день бездельничаем. Почему не звонили? Ой, ты понимаешь, поставили телефон на бесшумный, а сами сидели и писали истории болезни в журнал. Скукотища, сама знаешь. Катюша? Да, она тут. Обед? Да, да, очень вкусно, родная. Спасибо, – Елена положила трубку и обратилась к медсестре. – Где родственники больного?»

Они одновременно обернулись, увидев на ступеньках в свете тусклой лампы высокую симпатичную женщину в белом халате.
«Это вы привезли парня с огнестрельным ранением?» – спросила она, обратившись к мужчинам.
Валерий невольно глотнул воздух, а девушка с перевязанной рукой сделала шаг назад.
 «Не волнуйтесь, операция прошла успешно».
Катя, не слыша, что дальше говорила Лена, уже бежала по ступенькам на третий этаж.
«Папа! – выдохнула девушка, открыв дверь в его кабинет, – папочка», – она прижалась к его халату.
«Вот те на! – удивился Семен. – Что уже случилось? С мамой все в порядке?» – тут же встревожено спросил он.
«Да, все нормально, не переживай», – улыбнулась Катя.
Он прижал дочь к себе и поцеловал в макушку.
Когда на пороге появилась Лена, они уже освобождали стол от бумаг.
«Нам обед передали, который вполне можно назвать ужином, – улыбнулась женщина и заглянула в пакет. – О! Котлетки, пирожки, бульончик. Жаль только, совсем холодный. Понятное дело, столько времени прошло».
Катя, взглянув на старательно приготовленную мамой еду, вдруг заплакала.
«Здравствуйте, а реветь-то чего?» – удивленно спросил Семен, заглядывая дочери в ее огромные зеленые глаза.
Лена прижала ее одной рукой к себе.
«Переволновался ребенок. И чего, спрашивается, а? – она похлопала ее по плечу. – Лучше пей чай, пока горячий».
Катя вытерла слезы и взяла чашку. Она решила не признаваться в своем поступке: как ставила сумку на холодные плиты. Стыдно было даже вспоминать. Девушка невольно посмотрела на отца и тетю. Хотя ангелы, наверное, и так все знали...

Вероника Кирилюк

художник Михаил Александров

рассказ опубликован в журнале "Единственная"

_{рассказ онлайн}