Рассказ онлайн о любви и предательстве "Один из пяти" : автор ‑ Вероника Кирилюк

По известным только мне причинам я решила напиться. Вы не подумайте, для меня это большая редкость, как, впрочем, и причина, побудившая к подобному действию.

Я купила бутылку грузинского вина и несколько сортов сыра. Так как сыра было много, я подумала и взяла еще одну бутылку.

Подруга, которая услышала мою историю по телефону, предложила составить мне компанию. Но я мужественно отказалась от помощи.

На улице шел дождь. Потоки грязной воды сбивали в кучи опавшие желтые листья. Непогода вторила моему настроению…

Пить вино одной на кухне, больше похожей на спичечный коробок, мне не хотелось. Дорогие напитки следует пить красиво, даже если повод для этого малоприятен. Поэтому я решила поехать в офис. Он находился в старом здании. Высокие потолки с лепниной, широкие окна, просторные комнаты, оборудованные под кабинеты... Тем более, сегодня суббота. В офисе никого нет. А код сигнализации мне был известен.

"Черт бы побрал эти замки!"

Вытаскивая ключи из сумочки, я заметила мужчину, который никак не мог справиться с соседней дверью. "Наверное, вор", – спокойно подумала я, ставя на пол тяжелый пакет. После того, что произошло в моей жизни, все остальные обстоятельства расценивались мною спокойно. 

Однако для вора незнакомец выглядел слишком хорошо. С дорогими часами и в такой обуви "на дело" не ходят. Хотя откуда мне знать, как ходят на это самое "дело".

– Девушка, извините, вы мне не поможете?

"Только этого не хватало, – подумала я, – сам не справился с замком, меня решил попросить".

Я обернулась к мужчине. Выглядел он встревоженным.

– Понимаете, тут такое дело... у меня срочная операция, а замок заклинило. Вы бы не могли остаться здесь? На пару часов.

Я усмехнулась. Здрасьте, приехали. Мало того, что обокрал чужой офис, так еще меня решил в нем оставить.

– Нет уж, спасибо.

Он машинально посмотрел на часы.

– Ну, пожалуйста, я вам заплачу.

– Ага, сейчас, как же. Я вас не знаю, в этом офисе никогда не была. Что вы мне вообще предлагаете?

– Я же вам объяснил, у меня срочная операция. А это офис моей сестры, психотерапевта. Она проводит здесь частную практику. Сегодня утром уехала в больницу, попросила забрать бумаги, а ключ, как назло, застрял в замочной скважине.

Я подошла к двери, подергала ключ. И правда, застрял.

– Покажите ваши документы.

Мужчина тут же достал водительские права. Фамилия в них совпадала с фамилией на двери офиса. Я вздохнула. Мне вообще-то хотелось напиться. И желательно в родных стенах. А теперь что? Даже эта мечта не сбылась.

– А вы не боитесь, что я обворую офис?

Мужчина удивленно посмотрел на меня, потом улыбнулся.

– Нет, не боюсь.

– А с дверью что делать?

– Я уже вызвал мастера.

– Ладно, езжайте. Так уж и быть – посижу.

Оказавшись внутри офиса, я огляделась по сторонам. Справа – кухня. В коридоре вдоль стены тянулись стеллажи с книгами. Не те, в дорогих переплетах, которые ставят для красоты и ни разу не берут в руки, а читаные-перечитанные тома, расставленные вперемешку, не по цвету и размеру. Я глубоко вздохнула – мне здесь уже нравилось.

Оставив пакет с вином на кухне, я прошла дальше. В небольшой, но просторной комнате стояли кожаные кресла и диван с подушками. Вдруг я услышала звук открывающейся двери. Вышла в коридор и увидела женщину в мокром плаще. Она стояла возле двери и глазами побитой собаки смотрела перед собой.

– Помогите мне, – с трудом и очень тихо произнесла она.

– Вообще-то я не психотерапевт.

– Мне все равно.

Я жестом показала направление – на кухню. Раз уж я не специалист по лечению душевных ран, то помогать лучше всего в более удобной для себя обстановке. Женщина прошла на кухню и машинально села на стул. Я тем временем стала искать штопор. Все-таки у меня на сегодня была другая миссия, но обстоятельства почему-то не давали мне ее выполнить.

– Будете вино? – предложила я незнакомке.

Она впервые за все время взглянула на меня. Словно вышла из своего измерения и попала на мою орбиту.

– Что, извините? – мое предложение явно оказалось для нее неожиданным. Все-таки она пришла к психотерапевту, а тут – наливают.

– Понимаете, я здесь случайно оказалась. А тот, кто вам нужен, на данный момент отсутствует, – я решила по ходу объяснить ситуацию. – Вино красное, сухое.

– Мне все равно, – пожала она плечами, и было непонятно, что именно ей безразлично: сорт вина или отсутствие специалиста. – Меня муж бросил, – тихо добавила она, и слезы как по команде потекли по щекам. Она снова ушла в свое измерение. – Это я во всем виновата. Я разрушила семью. Муж в последнее время постоянно был занят. Мы даже толком поговорить не могли. Только "привет" и "пока". Вот я и решила, что обращу на себя внимание, заявив... о разводе. Думала, не захочет меня потерять, все будет, как прежде. Ведь у нас семья. А он… Он согласился. Подал бумаги на развод… А потом ушел… Это я... виновата...

Слова понеслись потоком, как внезапно прорвавшаяся на поверхность лава. Их надо было обязательно произнести. Вытащить из себя.

– Не соглашусь с вами, уважаемая. Вас в семье было двое, поэтому и делить вину надо на двоих. Если не поровну, то брать на себя меньшую часть от целого. Вы все-таки женщина, – я наконец-то нашла штопор. Теперь на очереди – бокалы. Я посмотрела по сторонам и наткнулась на удивленный взгляд женщины. Она словно впервые взглянула на свою ситуацию по-другому.

– И вообще, заниматься самобичеванием – дело неблагодарное, я бы даже сказала – грех. Хотя понятно: муж ушел, а вместо него образовалась пустота. И ее надо чем-то заполнить. Проще всего – уничтожить себя, правда?

Женщина перестала плакать. Это был хороший знак.

– А что же мне делать?

Я нашла бокалы, поставила их на стол.

– В вашем случае лучше всего заново познакомиться с собой. С той, кем вы были прежде.

Она внимательно посмотрела на меня. Улыбнулась.

– Вы знаете, до замужества я занималась в музыкальном училище. Преподаватели даже хвалили мои сольные выступления.

В окно снова со всей силы хлестанул дождь. На улице разыгрывался очередной акт непогоды. Там было сыро и неуютно. Я открыла вино.

– А давайте приготовим глинтвейн? – неожиданно предложила незнакомка. – Как раз под стать погоде.

– А давайте! – согласилась я.

Женщина тут же оказалась возле плиты, и все вокруг завертелось. Она мигом нашла сахар и пряности. Наблюдая за ней, я подумала, что так не умею: хозяйка из меня была никудышная. Все, что получалось приготовить, – это пюре и яичницу. Да и та подгорала. И свою бесхозность я ставила себе в вину. А получалось, что даже таких умниц, красавиц и хозяюшек, как эта милая женщина, тоже бросали. Значит, причина не только в нас?

– Ну вот, готово! – она поставила передо мной бокал с глинтвейном. Я блаженно потянула носом.

– Спасибо! – сделала глоток.

– С ума сойти!

Она улыбнулась, довольная.

– А какой у вас был репертуар? – вспомнила я о прошлом незнакомки.

– Романсы.

– А можете что-нибудь исполнить?

Она смутилась, улыбнулась и… запела. А я обалдела! Наверное, ожидала услышать какое-то посредственное исполнение, раз женщина ушла в семью, в кастрюльки-сковородки и оставила свое призвание. А тут звучал голос такой чистоты и глубины, что у меня мурашки побежали по спине. Я отставила бокал с глинтвейном в сторону. И тут совершенно некстати раздался звонок мобильного.

– Извините, – я вышла в коридор.

– Ксюха, ты где? – встревоженно спросила подруга.

В последний раз мы разговаривали в супермаркете, когда я узнавала у нее, чем лучше заглушить горе.

– Я звонила в офис, там никто не берет трубку.

– Я в кабинете у психотерапевта, – прошептала в трубку.

– Где?! Что ты там делаешь?

– Пью глинтвейн.

На другом конце воцарилась молчание.

– Алло?

– А кто там поет? – растерянно спросила Ира.

– Это пациентка.

Подруга, судя по тому, что она снова замолчала, явно пребывала в недоумении.

– Ксюха, что происходит?

– Потом объясню.

Когда через три часа в офисе появился тот самый мужчина, я сидела в кресле и читала одну их тех потрепанных и очень интересных книг, которые громоздились в коридоре.

– Как вы тут? – виновато улыбнулся мужчина. – Извините, что пришлось так долго ждать.

– Хотите вина и сыра? – великодушно предложила я.

У меня еще осталась нетронутой целая бутылка. Да и вторую мы не допили.

– Не сыром единым жив человек, – улыбнулся врач. – Если вы никуда не торопитесь, мы могли бы поужинать в ближайшем ресторане.

Тимур наблюдал, как я ловко расправляюсь с куском хорошо прожаренного бифштекса.

– Уже глядя на вас, хочется заказать себе еще одну порцию, – улыбнулся он. – Вы так аппетитно едите! 

Что-что, а поесть я люблю, и, слава богу, на моей фигуре это никак не отражается.

Пока мы ужинали, Тимур то и дело отвлекался на звонки мобильного. Один из них снова прервал наш разговор.

– Извините, но мне надо опять ехать в больницу. Куда вас отвезти?

Возвращаться домой мне совершенно не хотелось.

– В офис, – ответила я.

Тимур посмотрел на часы. Что можно делать в субботу в восемь вечера на работе? Он все понял без слов.

– Знаете что, поехали-ка со мной, – сказал он тоном, не терпящим возражений.

Дождь все не прекращался. И хотя я не люблю солнечную погоду, но когда даже небо изображает из себя страдальца, это в какой-то момент начинает надоедать. Во время остановки возле пешеходного перехода на сиденье покачнулась и звякнула бутылка. Тимур посмотрел в зеркало заднего вида. Я поправила пакет, чтобы он не грохнулся вниз.

– Вас кто-то обидел? – неожиданно спросил Тимур.

Я ничего не ответила. Загорелся зеленый свет, и мы поехали дальше.

В коридоре больницы было пусто. Десятый час. Тимур на операции. Повернув стул к подоконнику, я, как когда-то в детстве, уперлась лбом в стекло и рассматривала редких прохожих на набережной. После трех чашек выпитого черного чая хотелось свернуться калачиком и уснуть. Но не дома. Где-нибудь в другом месте. Из-за некоторых событий, произошедших в моей жизни, даже спать в собственной постели я не могла. Поэтому, стянув одеяло, ложилась на полу, подстелив толстый плед. Поближе к тому углу в комнате, где обычно ставят иконы. Без слов, по наитию, свернувшись калачиком на полу, просила о помощи.

В коридоре послышались шаги. Я повернулась и увидела беременную женщину. Подойдя, она села на диван. Взяла лежавший рядом с ней журнал. Но, судя по тому, что держала она его вверх тормашками, ей точно было не до чтения. Если еще и у нее проблемы – я на сегодня пас. То сторожила чужой офис, то напомнила талантливой женщине, что когда тебя бросают, лучший способ уйти от самоуничтожения – вспомнить о себе прежней, теперь беременная женщина…  А я? У меня-то самой получается не забывать жить? Или я так и буду прятаться по выходным в офисе, чтобы только не оставаться одной? 

– Вот как объяснить человеку, что если ты ждешь ребенка, то в ответе не только за себя, но и за него? – неожиданно прервала мой внутренний монолог женщина. Она со злостью отбросила в сторону журнал и скрестила руки на груди.

– Это вы о себе? – я решила на всякий случай уточнить.

Она хмыкнула.

– О Варьке из десятой палаты. Лежит носом к стенке и твердит, что ребенок ей не нужен. Ну не дура, а?

У меня зазвонил телефон.

– Алло? – прошептала я, отойдя в сторону.

– Ксюня, ты где?

– Ира, не переживай, я в больнице.

– О боже! Диктуй адрес, я сейчас приеду. Ты в каком отделении находишься? – затараторила подруга.

– В родильном.

Ира замолчала, видимо, не понимая, что происходит.

– Не переживай. У меня все хорошо, – я положила трубку.

Дверь ближайшей палаты открылась, и из нее вышла красивая высокая женщина. Она вытащила из кармана пачку сигарет, повертела ее и положила обратно.

– Курить хочется, вот и ношу с собой пустую пачку, – сказала она и встала возле окна.

Я невольно залюбовалась ею. С таким лицом только в кино сниматься. Актриса.

– Как там Варя? Лежит? – спросила она у соседки.

Не успела договорить, как дверь палаты снова скрипнула, и в коридоре появилась та самая Варя. Я поняла это сразу. Трагедия на ее лице читалась без слов. 

Она молча села на диван. Находиться одной в палате ей явно не хотелось.

– Надоело все, – тихо произнесла Варя. – Надоело.

– Мы это уже слышали, – ответила соседка.

– Тебе-то хорошо: три раза за сегодня навестили. Беспокоятся. А я кому нужна? – она вздохнула и опустила голову. – Боюсь я, девочки, боюсь остаться одной с ребенком.

– Вообще-то вас уже будет двое.

– Вы не понимаете, – со знанием дела ответила Варя. – Женщине с ребенком очень трудно найти любовь. Своего мужчину.

– Ну, дорогая моя, любовь нельзя найти, ее можно только встретить, – ответила "актриса". – Причем абсолютно неважно при этом, есть у тебя дети или нет.

Варя ничего не ответила, снова опустила голову и закрыла лицо руками. "Актриса" повертела пустую пачку сигарет и выкинула в мусорное ведро. А потом села рядом с Варей на диванчик.

– Знаешь, иногда проблему можно сравнить с пальцами на руке. Например, кто-то сильно ударил тебя по безымянному пальцу. Так, что ты не можешь думать ни о чем, кроме этой боли. Но на самом деле у тебя есть еще четыре других пальца, о которых ты напрочь забыла. То есть кроме личной жизни, в которой, я уверена, тебя ждут крутые перемены, есть еще работа, друзья, да все, что угодно. А через пару месяцев ты вообще окунешься в материнство. Имея столько всего, странно сосредотачиваться только на одном из пяти пальцев. Это я тебе как психотерапевт говорю.

– Григорьева! – неожиданно вспомнила я фамилию на табличке офиса.

– Да, она самая, – удивленно произнесла женщина. – А вы откуда знаете?

– Мы с вами заочно знакомы, – улыбнулась я.

Как ни крути, но, наверное, мне надо было попасть сюда, именно в этот промежуток времени, когда у Варьки не складывалась личная жизнь, чтобы услышать эти слова. Они, как по команде, выстроили картинку впереди. Там, где прежде все представлялось отнюдь не радужным.

– Ну что, снова в офис? – улыбнулся Тимур, когда мы рано утром выехали со двора больницы.

– Нет, – ответила я, – домой.

Наступило воскресенье. Дождь закончился еще ночью. Я зажмурилась и подставила лицо ноябрьскому солнцу. Почти сутки не спала. Сейчас приеду домой, подниму плед с пола, положу одеяло на место и вернусь в свою постель. Отосплюсь за все время. А когда проснусь, то обязательно вспомню, что у меня еще есть четыре, нет, еще множество и дел, и событий, и знакомств впереди. Надо только начать с чего-нибудь очень интересного.

Зайдя в квартиру, я услышала звонок мобильного.

– Даже боюсь спрашивать, где ты, – встревоженно произнесла подруга.

– Все хорошо, Иришка, я уже дома.

– Точно дома? Не обманываешь?  

– Не обманываю.

Я подошла к окну и взглянула на солнце, которое наконец пробилось сквозь низкие тучи. У меня обязательно все будет хорошо, теперь я это точно знала.

журнал "Единственная", 11, 2013

Фото в тексте: Depositphotos.com